свободный

.term-highlight[href='/en/term/svobodnuu'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnuu-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnaya'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnaya-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnym'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnym-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnago'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnago-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnye'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnye-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnoe'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnoe-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnogo'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnogo-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodny'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodny-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodno'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodno-'], .term-highlight[href='/en/term/svobodnomu'], .term-highlight[href^='/en/term/svobodnomu-'], .term-highlight[href='/en/term/svoboden'], .term-highlight[href^='/en/term/svoboden-']
Original
Translation
S. 54

Anklägern und Verleumdern gab er kein Gehör; und die Angeber neuer Auflagen, verachtete er zugleich mit allen erpresseten Einkünften. Denen Landpflegern befahl er alle die aufs härteste zu straffen, welche von jemand etwas über die Gebühr forderten. Kurtz, alle Völcker lebten unter seinem käyserlichen, und mächtigen Regiment, so frey als in einer Republick.

C. 78

Наговорщиков и клеветников никогда и отнюдь сей Цесарь не слушивал; а прибыльщиков, как народных раззорителей, со всеми их вымученными зборами презирал и ненавидел. Губернаторам, Воеводам, и другим гражданским правителям имянными своими указами повелевал, тех людей отнятием имения, а временем и на теле жестко наказывать, которые у народа что нибудь сверьх положеннаго требовали, и без Цесарскаго указа с деревенских обывателей збирали.

Одним словом сказать, что все Римской [с. 79] области народы, под его Цесарским сильным и державным владением, так свободно, как в Республике жили.

T. 5. P. 338

Nous serions instruits par l’un & conduits par l’autre, & cela seul décideroit de la préference : car on n’a jamais fait un peuple de sages, mais il n’est pas impossible de rendre un peuple heureux [c. 338] Voulons-nous que les peuples soient vertueux ? <…> Ce seroit bien pis s’ils n’y joüissoient pas même de la sûreté civile, & que leurs biens, leur vie ou leur liberté fussent à la discrétion des hommes puissans, sans qu’il leur fût possible ou permis d’oser reclamer les lois. Alors soûmis aux devoirs de l’état civil, sans joüir même des droits de l’état de nature & sans pouvoir employer leurs forces pour se défendre, ils seroient par conséquent dans la pire condition où se puissent trouver des hommes libres, & le mot de patrie ne pourroit avoir pour eux qu’un sens odieux ou ridicule. Il ne faut pas croire que l’on puisse offenser ou couper un bras, que la douleur ne s’en porte à la tête ; & il n’est pas plus croyable que la volonté générale consente qu’un membre de l’état quel qu’il soit en blesse ou détruise un autre, <…>. 

С. 27

Мы бы научаемы были одним и предводимы другим, сие бы разрешило спор о преимуществе; потому что никогда еще не сделан был весь народ разумным, а не невозможное дело сделать народ благополучным.

Хотим ли мы, чтоб народы были добродетельны? <…> А еще и того хуже ежели они не наслаждаются в нем и покоем гражданским, и когда их имения, жизнь их и свобода зависят от воли людей сильных, так что им не можно и не дозволено осмелиться прибегнуть к законам. Тогда они под игом должностей гражданских, не наслаждаясь правами самой природы, и не могши употребить сил своих к своему защищению, бывают следственно в наихудшем состоянии, в каком только свободное человечество случиться может, и название отечество не может инако для них быть, как противно или смешно. Вероятно ли, чтоб можно было повредить или отрезать руку и болезнь бы не бросилась в голову? Так и то, чтоб воля общая дозволила члену общества какому бы ни было вредить и губить другаго <…>.

P. LX

<…> les Jurisconsultes Romains assujettissent indifferemment [p. LXI] l'homme & tous les autres animaux à la même Loy naturelle, parce qu'ils considèrent plutôt sous ce nom la Loy que la Nature s'impose à elle même que celle qu'elle prescrit ; ou plutôt, à cause de l'acception particulière selon laquelle ces Jurisconsultes entendent le mot de Loy qu'ils semblent n'avoir pris en cette occasion que pour l'expression des rapports généraux établis par la nature entre tous les êtres animés, pour leur commune conservation. Les Modernes ne reconnoissant sous le nom de Loy qu'une régle prescrite à un être moral, c'est-à-dire intelligent, libre, & considéré dans ses rapports avec d'autres êtres, bornent consequemment au seul animal doué de raison, c'est-a-dire à l'homme, la compétence de la Loy naturelle ; <…>

Л. )(8

<…> Римские Юрисконсулты без всякаго различия подчиняют человека, и всех прочих животных томуж естественному закону, для того, что они разсуждают под сим именем закона, более о том, что природа налагает сама себе, нежели о том, что она предписывает, или лучше сказать, по причине особливаго означения, по которому сии Юрисконсулты разумеют слово закон, которое кажется, что приняли они в сем случае только за выражение всеобщих отношений, установленных природою между всеми существами одушевленными для собственнаго их сохранения. [л. )(8 об. ] Нынешние писатели, не признавая под сим именем закона, как только единое правило предписанное существу нравственному, то есть: разумному, свободному и разсуждающему в его отношениях к другим существам: следственно, ограничивают все в едином смыслом одаренном обуздании, то есть, в человеке, принадлежность закона естественнаго <…>.

P. 22

Le premier sentiment d’un sauvage de l’Amérique, c’est que tout homme est né libre & indépendant, & qu’il n’y a aucune puissance sur la terre qui ait le droit de restreindre & de limiter sa liberté naturelle. On trouve à peine quelque apparence de subordination entr’eux, soit dans le gouvernement civil, soit dans le gouvernement domestique.

С. 30

Первое чувствование дикаго Американца есть то, что всякой человек рожден свободным и независящим, и что нет на земле ни одной власти, которая бы имела право умерить и поставить предел естественной его свободе. У них едва ли можно найти какой нибудь знак повиновения как в гражданском, так и в домашнем правлении.

P. 97

Il y avoit dans les villes d’Allemagne des habitans de trois différentes classes : les nobles, familiae ; les citoyens ou hommes libres, liberi ; les artisans qui étoient esclaves, homines proprii. <…> Henri V, qui commença son regne l’an 1106, affranchit les artisans esclaves qui habitoient dans les villes <…>. Les villes d’Allemagne acquirent plus tard que celles de France la liberté ; mais elles étendirent leurs priviléges beaucoup plus loin. Toutes les villes impériales & libres, dont le nombre est considérable, acquirent en entier le titre d’immédiates, terme qui, dans la jurisprudence Germanique, désigne qu’elles étoient sujettes de l’empire seul, & qu’elles possédoient dans leur district tous les droits d’une souveraineté parfaite & indépendante

С. 140

В Германских городах жители разделялися на три разные рода: на дворян, familiae; граждан или людей свободных, liberi, ремесленников, которые были невольники, homines proprii. <…> Генрих V, который начал государствовать в 1106 году, отпустил на свободу тех ремесленных рабов, которые жили в городах <…>. Хотя Германские города приобрели свободу позже нежели Француские; однако они гораздо далее распространили свои преимущества. Все имперские и свободные города, число которых не малое, прозваны были непосредственными, которое слово в Германском законоискустве означает, что зависели оные от одной только империи, и пользовалися в своем уезде всеми правами совершенной и независящей власти.

P. 242

Praeterea viros dicebant factiones instituere, seditiones movere, bella gerere, inimicitias exercere, arma ferre, sanguinem (humanum) effundere, et omnis generis turbas excitare ; quorum omnium foeminae sunt immunes. <...>. Quod cum ita sit; parere viros, a quibus minuitur civitas, aequius est, quam foeminas, quibus incrementa civitatis debentur. Nulla enim neque divina, neque humana lex virum stultum liberum, mulierem prudentem servam (subjectamque) esse jubet.

Horologium principum (1615)
Antonio de Guevara
С. 71

Сверьх того говорили они, что мужья возчинают мятежи, подымают бунты, творят брани, производят вражды, носят оружия, проливают человеческую кровь, и воздвигают всякия замешательства; напротив [с. 72] чего жены всему тому непричастны. <...> Когдаж сие так есть; то справедливее обязаны повиноваться мужья, от которых умаляется город, нежели жены, кои одолжают оной умножением народа. Ибо ни один, ни божеский, ни человеческий закон глупому мужу свободным; а мудрой жене рабою и подвластною быть не повелевает.

P. 22

Summo in loco Barones constituti sunt, sive ipsi in concilio sacro Principis et magistratibus versentur, sive maioribus Baronibus aut parentibus ad hanc dignitatem ex equestri ordine et plebe evectis sint nati. Nam tametsi Principes summis muneribus nobiles fere homines admovent, tamen eorum potestas adeo nullis circumscripta est legibus, ut nonnunquam fidei magis et virtutibus aliorum, aut suae lubidini, quam claritati sanguinis, obsecundent. Altero in gradu Curteni positi sunt, qui pagos suos haereditario iure tenent et aulae ministeriis inserviunt. Calarassi tertio loco consistunt, qui ob concessos a Principe agros suo stipendio equestres expeditiones faciunt. Recessi vix aliquo in censu habentur; liberi tantummodo homines et sui quisque colonus agri.

C. 23

В первом находятся БОЯРЕ, частию в верховном Княжеском совете и в городских правлениях присудствующии, частию от предков бояр или от родителей благородных и простолюдинов на сие возведенных достоинство произшедшии. Ибо хотя Господари к первейшим должностям одних почти благородных людей определяют; однакож власть их толь мало ограничена, что они больше на преданность и честность других, или на свои прихоти, нежели на благородство крови взирают. Второй по сих степень занимают КУРТЕНИ, которые по наследству владеют своими поместьями, и служат в придворных чинах. К третьему степени причисляются КАЛАРАССЫ, кои в разсуждении даемых им от Господаря маетностей, должны несть всякую конную службу на своем иждивении. РЕЧЕССЫ, составляющии четвертой дворянства степень, ни какого почти уважения не имеют; однако будучи сами по себе свободны, каждой своим владеет полем.

P. 393

L’édit portoit, & cela est [p. 394] fort remarquable : “en attendant, que par le moyen dun bon, libre & légitime concile, il plût à Dieu de réunir tous les sujets à l’église catholique”.

C. 478

Вышеозначенный указ заключал в себе следующие достойные примечания речи: «в ожидании, когда способом благоустроенного, свободного и законного собора, угодно [c. 479] будет Господу Богу присоединить всех подданных сего государства к православной церкви».

P. 380

Allez, dit d'abord mon Général à Hotchom en lui brisant ses fers, allez, soyez libre; retournez dans le lieu qui vous a vu naître & où vous teniez votre Cour; régnez-y sur vos sujets comme auparavant. Rassemblez vos Mahométans dans leurs anciennes demeures, & vivez tous en paix sous la puissante protection de notre grand Empire. Vous lui êtes dès-à-présent soumis, non comme des esclaves, tels que vous etiez chez les Tchoug-kar; mais comme des sujets fideles, peu différens de ses sujets naturels (52). J'informerai l’Empereur de ce que je viens de faire; attendez-vous à recevoir les plus grands bienfaits de sa part.

С. 140

«Покидай мeста сии, сказал Готшому полководец мой, снимая с него оковы; ты свободен: можешь возвратиться на место твоего рождения. Царствуй там по прежнему, собирай твоих Магометан, да живут в прежних своих домах;  живи и ты в покое под покровом великаго Императора Китая. Отныне ты ему только подвластен, не в звании раба, как был ты и люди твои у Тшонг-Kаров, но подданным верным, почти неотличаемым от природных его подданных. Донесено уже мною о тебе ему, ожидай от него величайших благодеяний

P. 526

Res Polonica ab uno quidem administratur, qui & nomine & apparatu regios est insignis: caeterum si circumscriptur nimis imperium spectes, revera non multo majorem quam Princeps aliquis aut Praeses liberae Reip[ublicae] potestatem habere videtur.

C. 397

Общество Польское един управляет, иже именем Королевским украшен: протчее аще владение разсмотривши прилежняе узриши, что вещию самою Король не много большую власть имать, аки бы и Князь некии или началник гражданства свободнаго

p. 36

Principio igitur summi Principis duplicem esse potestatem vel ex ipsis Iurisconsultis constat. Unam Absolutam, sive Solutam, alteram Civilem appellant. Soluta, seu libera, ea est quae nullis legibus circumscripta est, sed omnia sine discrimine complectitur: exceptis tamen Dei Naturaeque legibus, atq[ue] iis quibus tamquam fundamentis Principatus fastigium & status innititur. Quippe Deo superior non magis est Princeps, quam vel patrono cliens, vel seniore suo vasallus: immo ipsius imperio & potestati subiectus est, nedum ut illi divinas leges abrogare liceat.
Principi quoque fundamentales principatus sui leges antiquare minime licet. Nam abolere ea iura, quibus status Reip[ublicae] atque ipsius salus continetur, quid aliud esset quam seipsum ultro (p. 37) pessumdare? Sic Galliarum Regi, nec legem Salicam, nec trium Statuum conventum, nec legem de non alienandis Regni partibus & provinciis quae in ipsius Reip[ublicae] dominio positae sunt, tollere licet.

л. 37 об.–38

Во первых убо превисочайшего кн[я]зя две власти от самих советников позноватся. Едину свободную, вторую грожданскую именуют. Свободная сия е[c]ть,  яже ни ко единому суду причитуется, но вся беспрекословия составляеть, кроме божиих и естественных судов и тех ими же аки основаниями властелителства степени и стани утверждаются. Понеже не паче высочайши есть властелин яко же благодители пестун и вящему себе раб, паче же оного власти и раден[и]ю подлежит, дабы когда б[о]жияго суда не отвратил.
Кн[я]зя такожде утвержденнаго княжения устави всячески забивати не подобает, ибо отвергати оные уставы и ниже стан речи посполитой и здравия его состоится, что болие есть, аще не себе самого отвергати? Тако Галли ц[а]рь ниже установлении салинском, ниже трех станов собрание, ниже уставов и не отверженны ц[а]рств части и стран, яже в самые речи посполитыя власти положенные суть отвергати подобает <…>.

Have you found a typo?
Select it, press CTRL+Enter
and send us a message. Thank you for your help!