страна

.term-highlight[href='/ru/term/stranu'], .term-highlight[href^='/ru/term/stranu-'], .term-highlight[href='/ru/term/strana'], .term-highlight[href^='/ru/term/strana-'], .term-highlight[href='/ru/term/strany'], .term-highlight[href^='/ru/term/strany-'], .term-highlight[href='/ru/term/stranah'], .term-highlight[href^='/ru/term/stranah-'], .term-highlight[href='/ru/term/stran'], .term-highlight[href^='/ru/term/stran-'], .term-highlight[href='/ru/term/stranou'], .term-highlight[href^='/ru/term/stranou-'], .term-highlight[href='/ru/term/strane'], .term-highlight[href^='/ru/term/strane-'], .term-highlight[href='/ru/term/stranami'], .term-highlight[href^='/ru/term/stranami-']
Оригинал
Перевод
P. 228

§. 14. Hæc tamen omnia non producunt nis jus imperfectum seu aptitudinem ad habendum ab aliis honorem & venerationem. Unde si quis eundem aliis etiam bene meritis denegaverit, non in juriam facit, sed duntaxat ob in humanitatem & velut incivilitatem male audit. Sed jus perfectum ad habendum ab altero honorem, aut ejus insignia, provenit vel ex imperio, quod quis in istum obtinet, vel ex pacto cum eodem ea super re inito, vel ex lege per communem dominum lata aut approbata. 
§. 15.  Inter principes autem & integros popules pro eminentia & pracedentia solet allegari potissimum antiquitas regni & familiæ, amplitudo & opulentia dicionum, & potentia; qualitas potestatis, qua quis imperium in suo regno obtinet; & splendor tituli. Quæ tamen omnia per se non pariunt jus perfectu ad praecedentia adversus alios reges populos ve, nisi pacto aut concessione horum istud quæ situ fuerit.

C. 498

14. Однакож сия вся производят ТОКМО ПРАВО НЕ СОВЕРШЕННОЕ, или способность иметь от других честь, и почитание. И по тому аще бы кто оную честь хотя и заслуженным не восхотел воздавати, не творит обиды: но токмо не по человечески и не по граждански поступает. [с. 499] А ПРАВО СОВЕРШЕННОЕ имети от другого честь, или ея знамения, происходит или от повелителства, которое кто над тем имеет, или по договору о той вещи с оным учиненному, или по закону от общаго господина изданному или утвержденному. 
15. МЕЖДУ ВЛАСТИТЕЛИ ЖЕ и целыми народы, за преимущество и превосходителство вземлется наипаче, древность Государства и рода знаменитость, богатство стран, и сила: качество власти, каковою кто повелителство в своем Государстве имеет, и ясность титлы. Однкож оная вся, не творят совершеннаго права к превосходителству над прочими государи и народы, разве договором, и соизволением от оных тое взыскано будет. 

P. 195

§. 9. Vitia hominum, quæ in quamvis civitatis speciem cadunt, sunt; si quibus imperij administratio incumbit, officio suo negligenter aut prave funguntur, & si cives, quibus sola obsequij gloria relicta est, frænum mordeant.
[p. 196] §. 10. Ast vitia status sunt, ubi leges aut instituta civitatis non sunt attemperata ad genium populi, aut regionis; aut ubi eadem cives disponunt ad turbas internas, aut ad justa vicinorum odia incurrenda <…>.

С. 426

9. ПОРОКИ ЧЕЛОВЕКОВ, которые ВО ВСЯКОМ ОБРАЗЕ ГРАЖДАНСТВА приключаются, суть: аще [с. 427] те, которые повелителства власть имут небрежливо и неправо в должности совей пребывают, и аще граждане, которым токмо едина послушания честь осталась, противятся. 
10. А ПОРОКИ СОСТОЯНИЯ или СТАТА СУТЬ, аще законы или уставления не суть умеренныя, по обычаем народа или страны, или где оныя гражданов ко внутренним смятениям подвигают, или чрез оныя правилная ненависть от соседов происходит <…>.  

S. 10

Ja ihre Erkenntlichkeit erstreckte sich so weit, daß sie ihn einträchtiglich zum Herrn über alle Horden und Stämme, worein das Land getheilet war, erwählten. Die Erwählung geschahe mit grosser Pracht und Solennitäten, indem ihn 7 Kans oder Fürsten auf einen Thron setzten und ihre Knie 9 mal vor ihm beugeten. Er erklärete so gleich, seine vorigen Feinde, die Tartaren, mit denen Mogolern zu vereinigen, daß er künfftig den Titel eines grossen Mogolisch- und Tartarischen Kans führen wollte, den er auch nachher jederzeit im Gebrauch hatte.

С. 11

Их благодарность простиралась столь далеко, что избрали его единодушно Государем над всеми ордами и коленами, составляющими сию страну. Избрание происходило с крайним великолепием и празднествами; ибо 7 Ханов или Владелцов, посадя его на престол, преклонили пред ним 9 раз колена. Вскоре после сего объявил он, что соединяет татарский народ своих бывших неприятелей с Моголцами, и что он впредь желает называем быть моголским и татарским великим Ханом, который титул имел он в последующее время всегда в употреблении.

P. 83

Si l'Empereur a l’avantage de dominer une Nation, qui est la Pépiniére des Soldats <...>.

C. 79

Хотя Император имеет то преимущество, что владеет такою страною, которая садом солдатства назваться может <…>.

S. 39, §34

<…> was unter der Cultur des Bodens zu verstehen ist. Eine Oberfläche des Landes cultiviren, heißt meines Erachtens, dieselbe geschickt machen, daß eine genugsame Anzahl Menschen auf derselben mit Bequehmkichkeit wohnen, und ihren Unterhalt daselbst finden können. 

С. 63, §34

<…> что разумеется под устройкою какия нибудь страны? Поверхность земную устроять, по моему мнению, есть то же самое, что и делать ее способною к тому, чтобы довольное число людей могло на ней выгодно жить и пропитание свое иметь.

S. 131, §159

Ein vernünftiges Volk muß den Grundsatz haben, daß es aus dem Lande, das es bewohnet, allen ersinnlichen Nutzen ziehen will, der nur immer möglich ist. 

С. 234, §159

Разумный народ должен принять себе за начальное правило то, чтобы он населяемыя им страны получать все возможныя выгоды. 

P. lxxxix

Chaque nation trouvera ici les raisons de ses maximes ; & on en tirera naturellement cette conséquence, qu’il n’appartient de proposer des changemens qu’à ceux qui sont assez heureusement nés pour pénétrer d’un coup /P. xc/ de génie toute la constitution d’un état.

De l'esprit des lois. T. 1 (1757)
Charles Louis de Montesquieu
С. VI

Каждая страна найдет здесь причины своих правил; и естественно извлекут то заключение, что надлежит предлагать о переменах тем только, которые рождены с такими счастливыми понятиями, что они с одного взгляду вдруг могут проникнуть во всю связь государственнаго установления.

О разуме законов (1775)
Шарль Луи де Монтескье
P. 16-17

L’on peut demontrer par là le prix qu'on a attaché toûjours a ces héros qui se sont distingués dans la guerre. Des génies bornés ou preoccupés n'en seront point convaincus, s’imaginant que l'état de héros emmene indispensablement la ruine des provinces, des contrées devastées, des peuples ruinés, des ruisseaux de sang versés ; non ce ne sont pas les victoires par elles mêmes, ce ne sont pas les trophées qui méritent le triomphe & la [p. 17] couronne de laurier ; la valeur, une fermeté inebranlable dans tous les revers ; des ressources continuelles pour pouvoir réparer les malheurs qui lui sont arrivés, une présence d'esprit de savoir d'abord prendre son parti au milieu des dangers dont il est entouré ; c'est ce qui le rend grand & voila un acheminement pour la véritable grandeur. L'utile qui en rejaillit sur nous c'est que de la conduite d'un héros, le bonheur de toute une province, de tout un état dépend quelquefois ; combien ne faut il donc pas d'attention pour ne pas manquer ce but & combien ne lui devons nous pas d'obligation, s'il delivre des peuples entiers, par un dessein sagement premedité & vivement exécuté.

Discours sur les grands hommes (1768)
Friedrich August von Braunschweig-Lüneburg-Oels
С. 29-31

Сим можно доказать цену, приписываемую действиям героев отличившихся в сражениях. Люди ограниченнаго разума и зараженные предразсуждениями почтут за героя токмо того, кто опустошал страны, разорял народ и проливал реками кровь ; нет, сии не суть настоящия [с. 30] победы, сии не суть трофеи достойныя лавроваго венца; мужество, непоколебимая твердость в несчастии всегдашнее обилие способов заглаждать то, что учинено злоключениями, такое присутствие духа, которое научает нас среди окружающих несчастий избирать средства к спасению себя; вот что единственно соделывает великим и ведет к пути истиннаго величества. От таковаго то героя зависит счастие областей, [с. 31] а иногда и целаго государства. Сколь много должен стараться *воспаленный ревностию к отечеству соединить в себе достоинств*, и сколь должны мы быть обязаны, если таковый избавляет своею храбростию и благоразумием целые народы! 

 

[Выделенный * * фрагмент добавлен переводчиком].

Разсуждение о великих людях (1786)
Фридрих Август Брауншвейг-Люнебургский
P. 338-339

Mes troupes eurent ordre d'abandonner incessamment un pays où je les croyoissormais inutiles. Je les rappellai dans leur patrie; mais en les rappellant, je fis savoir mes intentions aux Eleuths, & je les instruisis ainsi en peu de mots: Ne doutant point que vous ne soyiez fideles, je veux bien vous laisser libres de vous conduire selon vos loix, & à votre gré. Si vous persistez dans votre obéissance, je continuerai à vous accorder ma protection, & à vous combler de bienfaits; mais, si par l'effet d'une inconstance qui ne vous est que trop ordinaire, vous venez à vous écarter de votre devoir, comme vous l'avez fait tant de fois, soyez sûrs que les châtimens les plus rigoureux vous feront expier vos fautes.

[p. 339] La crainte, plus que tout autre motif, fit sur les Eleuths, l'impression que j'en attendois. Ils rentrerent en eux-mêmes, ils témoignerent du regret de leur conduite passée; ils protesterent de nouveau qu'ils seroient sormais des vassaux sincérement fideles.

Leur Roi, qui avoit pris le nom de Kaldan, m'envoya des Ambassadeurs pour me prier de l'agréer au nombre de mes sujets, & de vouloir bien le reconnoître pour tel, en acceptant les hommages & le tribut qu'il me faisoit offrir en cette qualité.

С. 88

Войски оставили страну, где уже почитал я их ненужными вперед. Возвратились к своим. Не укоснил я осведомить Элеутов, да и в немногих таковых словах: . . . «Не сомневаясь, что вы мне верны, охотно даю вам свободу жительствовать по законам вашим, как сами вы хотите. Пребудете ли непреткновенны в повиновении вашем ко мне, продолжу мое покровительство, находить вас буду моими благодеяниями. Естьли же толикократно изведанное уже ваше непостоянство удалит в чем либо вас от должности, верьте мне, самым наистрожайшим наказанием заплатите мне оное.»

 

Устрашение паче всего инаго подействовало над Элеутами. Стали таковыми, как я ожидал, вошли в себя, свидетельствовали раскаяние о минувшем своем поведении, обязали себя новыми клятвами, что от того времени явятся наивернейшими подданными моими не только внешностию, но и в сердцах.

 

От Калдана, Царя их, предстали ко мне Послы с прошением, дабы благоугодно мне было приобщить его к числу моих подданных, принять засвидетельствования зависимости его от меня и дань.

P. 447

O vous que le Ciel a placés sur nos têtes, Rois & Monarques qui gouvernez le monde, que pourront espérer les peuples de votre sagesse, si elle ne vous fait pas ouvrir les yeux sur vos augustes familles, pour les cultiver par vos soins. Un grand Prince donne le ton à tout son Royaume du fond de son palais.

С. 189

Вы, коих Небеса поставили главами народов! Цари и Самодержцы, управляющие странами! чего ожидать могут оныя от премудрости вашей, естьли вы небрежете о собственных ваших семействах? Дух великаго Государя из внутренности его чертогов разливается по всему его царствию.

P. 406

Si l'on mettoit en question si les Peuples & les Nations gagnent ou perdent à s'etudier réciproquement & à chercher à se connoître, nous pencherions beaucoup pour l'avis de nos anciens Sages, qui ont soutenu que la multitude y gagne peu, & que, tout compensé, il en résulte beaucoup d'inconvénients & très-peu d'avantages. Qui y regarderoit de près trouveroit peut-être que les idées publiques de l'Europe ne sont devenues si bigarrées, si flottantes & si inconséquentes sur les choses les plus graves, comme sur les plus frivoles, que depuis qu’on y a porté la prétendue connoissance des Peuples & des Nations du reste de l'univers.

С. 106

Естьли бы задать вопрос, что народы приобретают ли, или лишаются чего либо, стараяся взаимно узнавать себя? то бы охотно согласилися мы с мнением древних наших мудрецов: они утверждают : . . . Чернь мало выигрывает, вообще же много производится тем неудобств, пользы же весьма мало.“ Разсматривая ближе, находим, что общественныя понятия Европейцев может быть от того напоследок стали столь дикообразны, столь колеблемы и нерешительны о вещах наиважнейших, равно как и о презренных мелочах с тех времен, как спозналися они с народами и странами отдаленных частей вселенной.

P. 406

Si l'on mettoit en question si les Peuples & les Nations gagnent ou perdent à s'etudier réciproquement & à chercher à se connoître, nous pencherions beaucoup pour l'avis de nos anciens Sages, qui ont soutenu que la multitude y gagne peu, & que, tout compensé, il en résulte beaucoup d'inconvénients & très-peu d'avantages. Qui y regarderoit de près trouveroit peut-être que les idées publiques de l'Europe ne sont devenues si bigarrées, si flottantes & si inconséquentes sur les choses les plus graves, comme sur les plus frivoles, que depuis qu’on y a porté la prétendue connoissance des Peuples & des Nations du reste de l'univers.

С. 106

Естьли бы задать вопрос, что народы приобретают ли, или лишаются чего либо, стараяся взаимно узнавать себя? то бы охотно согласилися мы с мнением древних наших мудрецов: они утверждают : . . . Чернь мало выигрывает, вообще же много производится тем неудобств, пользы же весьма мало.“ Разсматривая ближе, находим, что общественныя понятия Европейцев может быть от того напоследок стали столь дикообразны, столь колеблемы и нерешительны о вещах наиважнейших, равно как и о презренных мелочах с тех времен, как спозналися они с народами и странами отдаленных частей вселенной.

S. 81

Keine bürgerliche Gesellschaft, keine Regierungsart würde je bestehen können, wenn jeder Einzele sich ungescheuht dem Gehorsam entziehen dürfte, den er seinen Vorgesetzten schuldig ist, so bald er Recht zu haben glaubte, sich über das Haupt des Staates zu beklagen: 

Jeder würde, von seinen Leidenschaften getäuscht, Scheingründe hervorsuchen, seine Widersetzlichkeit auch gegen den besten Regenten zu rechtfertigen. 

[S. 82] Dreymal glücklich der Staat, wo der König Vater seiner Unterthanen ist, wo die Unterthanen ihn als Vater ehren, als Vater lieben!

Glücklich das Reich, wo des Fürsten einziges Bestreben ist, seinem Volke eine Glückseligkeit zu verschaffen, die seine ferne Nachkommenschaft überlebt, und wo das Volk dankbar den weisen Fügungen seines Beherrschers gehorcht, und ebenfalls sich bestrebt, der Vatersorge würdig zu seyn, die um die Ruhe seiner Kinder die Ruhe des Fürsten raubt!

C. 95

Никакое гражданское общество, никакой образ правления стоять не может, когда всякой частной человек будет безстыдным и безстрашным образом не повиноваться, чем он обязан своим начальникам, как скоро будет думать иметь право жаловаться на главу государства. 

Тогда всяк, оглушаем будучи от страcтей своих, стал бы изыскивать причины и оправдывать непокоривость свою самому наилучшему правителю. 

Трикраты щастливо то государство, где Государь есть отец подданных своих, где подданные почитают и любят его как отца!

[С. 96] Блаженна та страна, где единственное стремление Государя есть доставить народу своему такое благополучие, которое бы пережило позднейших его потомков, и где народ благодарственно повинуется мудрым велениям своего обладателя, и равномерно старается быть достойным того отеческаго попечения, которое, ради покоя детей своих, отнимает покой у Государя!

 

S. 264

Wenn die Ersten im Staate, denen der Fürst einen großen Theil seiner Gewalt übertragen hat, Bedienstungen nur nach Gunst vertheilen, oder für Geld hingeben, sind sie für das Land, das sie verwalten, das größte Unheil.

Indem sie so die Stellen an den Meistbiethenden verhandeln, begehen sie gegen den Staat das unverzeihlichste Unrecht, denn das Sprichwort: Wer ein Amt kauft, verkauft hinwieder die Gerechtigkeit, trift! Leider, nur zu oft ein.

Diese Dienstkäufer wuchern gewöhnlich mit der Gerechtigkeit, saugen den Unterthan aus, und [S. 265] verhandeln das Wohl des Fürsten, und des Landes, so oft sie können. Die Summe, die sie für den Dienst hingaben, bringen sie bald wieder durch Erpressung, Betrug und Untreue herein; aber das wäre noch das Geringste; viele gehen es darauf an, nicht für sich allein, sondern für die ganze Familie, Enkel und Urenkel, und eine ganze Generation Schätze zu sammeln.

C. 309

Ежели первые в государстве, коим Государь поручил большую часть власти своея, раздают служения по одной благосклонности или за [С. 310] деньги, приносят великой вред управляемой ими стране

Они, раздавая места тем, которые большие приносят подарки, делают государству непростительную обиду; ибо часто к сожалению сбывается сия пословица: кто покупает чин, продает правду

Сии покупщики мест обыкновенно отдают в лихву справедливость, изнуряют подчиненных и разрушают благосостояние отечества, когда только могут. Ту сумму, которую они отдали за место, скоро выручают угнетением, обманом и неверностию. Но сие еще не столь важно: многие в сем случае поступают так, что не только для одних себя собирают сокровища, но для целой фамилии, для внуков и правнуков и для целаго поколения.

P. 24

Sed cujuscemodi res sit, Romae Imperium regium haudquaquam stabile esse potuisse constat, protpterea quod eae Respublicae, ubi cives unius urbis pomœriis continentur, ad Aristocratiam potissimum aut Democratiam aptae fere & proclives esse solent. Sed regia potestas locum inprimis habet apud populum per multas ac longis intervallis disjunctas regiones dispersum atque diffusum. 

C. 19

Паче же сего ради в Риме владение королевское постоянное не могло быти, понеже сицевые общества, в которых граждане токмо града стенами содержатся, угодны паче и склонны обытоша быти до Аристократии или Демократии, а не Монархии. Королевская же власть должна быти над народами во многих и отдаленных странах пребывающими.

p. 36

Principio igitur summi Principis duplicem esse potestatem vel ex ipsis Iurisconsultis constat. Unam Absolutam, sive Solutam, alteram Civilem appellant. Soluta, seu libera, ea est quae nullis legibus circumscripta est, sed omnia sine discrimine complectitur: exceptis tamen Dei Naturaeque legibus, atq[ue] iis quibus tamquam fundamentis Principatus fastigium & status innititur. Quippe Deo superior non magis est Princeps, quam vel patrono cliens, vel seniore suo vasallus: immo ipsius imperio & potestati subiectus est, nedum ut illi divinas leges abrogare liceat.
Principi quoque fundamentales principatus sui leges antiquare minime licet. Nam abolere ea iura, quibus status Reip[ublicae] atque ipsius salus continetur, quid aliud esset quam seipsum ultro (p. 37) pessumdare? Sic Galliarum Regi, nec legem Salicam, nec trium Statuum conventum, nec legem de non alienandis Regni partibus & provinciis quae in ipsius Reip[ublicae] dominio positae sunt, tollere licet.

л. 37 об.–38

Во первых убо превисочайшего кн[я]зя две власти от самих советников позноватся. Едину свободную, вторую грожданскую именуют. Свободная сия е[c]ть,  яже ни ко единому суду причитуется, но вся беспрекословия составляеть, кроме божиих и естественных судов и тех ими же аки основаниями властелителства степени и стани утверждаются. Понеже не паче высочайши есть властелин яко же благодители пестун и вящему себе раб, паче же оного власти и раден[и]ю подлежит, дабы когда б[о]жияго суда не отвратил.
Кн[я]зя такожде утвержденнаго княжения устави всячески забивати не подобает, ибо отвергати оные уставы и ниже стан речи посполитой и здравия его состоится, что болие есть, аще не себе самого отвергати? Тако Галли ц[а]рь ниже установлении салинском, ниже трех станов собрание, ниже уставов и не отверженны ц[а]рств части и стран, яже в самые речи посполитыя власти положенные суть отвергати подобает <…>.

Нашли опечатку?
Выделите её, нажмите Ctrl+Enter
и отправьте нам уведомление. Спасибо за участие!