великий

.term-highlight[href='/ru/term/velikih'], .term-highlight[href^='/ru/term/velikih-'], .term-highlight[href='/ru/term/velik'], .term-highlight[href^='/ru/term/velik-'], .term-highlight[href='/ru/term/velikim'], .term-highlight[href^='/ru/term/velikim-']
Оригинал
Перевод
P. 19-20

Plus un homme est grand & en état de faire du bien ou du mal, plus une severité exacte a l'égard des crimes qui troublent le repos public sera nécessaire ; un mauvais sujet ne mérite pas d'être conservé pour le malheur d'autrui ; il vaut mieux qu'il perisse pour faire rentrer le repos dans la societé. Nous verrons d'abord par les circonstances ce qui différentie les punitions, & si elles sont justes ou s'il y a d'autres raisons qui s'en melent.

Un Montmorenci, un de Thou furent les [p. 20] victimes innocentes d'un ministre jaloux, intriguant & ennemi des gens de bien. Ravaillac, d'Amiens, furent punis avec raison. Dans le premier cas l'action étoit cruelle, indigne de la façon de penser d'un grand homme ; la derniere étoit juste & fut exécutée selon les loix fondamentales de tous les païs policés, & de ceux qui savent ce que le sujet doit a son maître.

Discours sur les grands hommes (1768)
Friedrich August von Braunschweig-Lüneburg-Oels
С. 35-37

Чем кто более велик и более имеет силы оказывать добро, тем больше потребна строгость к наказанию нарушителей спокойствия общества; худый подданный нестоит быть сбережен для соделания нещастия другим; таковый должен погибнуть, дабы чрез то [c. 36] возстановить спокойствие в обществе. Мы легко усматриваем из обстоятельств, какое находится различие в наказаниях, и справедливы ли оныя, или подвержены еще сомнению.

Монтморанси и де Ту были нещастнейшими и невинными жертвами Министра завистнаго, хитраго и злоумышленнаго против всех честных людей. Равальяк де Амиен, получили справедливое наказание. Первое было учинено с [с. 37] жестокостию и несправедливостию, посрамляющую великаго человека, последнее же наказание произведено было справедливо и сообразно с коренными законами всех просвещенных народов, знающих долг подданных в отношении к своему начальнику.

Разсуждение о великих людях (1786)
Фридрих Август Брауншвейг-Люнебургский
P. 27-28

La véritable grandeur consistant dans la façon supérieure de penser & d'agir il peut y avoir des grands hommes depuis la houlette jusqu'au trône. Nous sérions donc fort injustes si nous voulions pretendre, que ce n'est qu'en arrivant aux premieres charges dans un état, qu'on dévient grand. L'Histoire nous a démontré que souvent pour ne pas dire la [p. 28] plupart du tems, des intrigues, des favoris ou des corruptions subalternes ont été les seuls moyens pour arriver aux premieres charges. Il seroit donc a conclure de la qu'un homme, qui possede les vrais principes de la grandeur n'auroit jamais recherché ces voyes contraires à la façon de penser d'un homme d'honneur, & qué par conséquent ceux qui s'en sont servis & qui ont réussi d'attrapper de ces charges ont démontré un coeur méprisable, qui dans d'autres occasions seroient capables d'employer les mêmes moyens bas & vils. Ils n'auront cependant qu'une grandeur venale & par conséquent fausse dont ils en retireront encore le desavantage, qu'on découvrira plus aisément leur défauts, parcequ'ils sont plus exposés à la vuë du public. L'on ne sauroit les mieux les définir qu'en disant, que ce sont des marionettes en fait d'esprit & de cœur avec le masque d'un grand homme.

Discours sur les grands hommes (1768)
Friedrich August von Braunschweig-Lüneburg-Oels
С. 53-55

Как истинное величество состоит в превосходном образе мыслей и поступок, то оратай может быть толь же велик, как и Государь. Не справедливо те думают, что невозможно зделаться великим, не будучи знатным человеком. Опыты нам показывают, что нередко достигают знатных достоинств подлостию или покровительством, и смело сказать можно, что человек при истинном величестве [с. 54] никогда не будет снискивать пути к щастию безчестными средствами посрамляющими честнаго человека, и что напротив того те, которые употребляли сии средства для достижения знатности довольно изъявили, сколь подлое имеють они сердце и что и все прочия их дела исполнены пороками и развратностию. Великость их будет ложная и она легко быть может подвержена многим неудобствам; ибо чем более они обратят на себя зрение [с. 55] общества, тем более оное откроет их пороки. Словом, таковых людей всего лучше можно уподобить в разсуждении их сердца и разума выпускным куклам имеющим на себе одну токмо человеческую маску.

Разсуждение о великих людях (1786)
Фридрих Август Брауншвейг-Люнебургский
S. 389

Alles, was nicht am Hofe lebt, begreift der ungebildete Große unter dem viel umfassenden Worte, der Pöbel, und nimmt sich damit ein Recht heraus, alles zu verachten, was nicht in seinen Zirkel gehört. 

Der Vernünftige weis, was er mit diesem Worte für einen Begriff verbinden muß. Das Volk, oder der große Haufe Menschen, der nicht das Glück hat, den Hof auszumachen, ist noch [S. 390] nicht der Pöbel: der Pöbel ist jene Anzahl von Menschen, die mit den Weisen, Vernünftigen und Tugenhaften stets im Widerspruche stehen – und dieser Pöbel besteht aus Grossen, wie auch Geringen.

C. 457

Все, что не живет в большом свете, заключает необразованный человек в сем многозначущем слове, чернь, и по тому присвоивает себе право презирать все то, что не принадлежит к его кругу. 

Разумный знает, какое понятие соединять он должен с сим словом. Народ, или великое множество людей, неимеющих щастия, составлять большой свет, не есть еще чернь. Чернь есть такое количество людей, которое всегда состоит в разногласии с мудрыми, разумными и добродетельными. И сие количество состоит как из великих, так и малых.

Нашли опечатку?
Выделите её, нажмите Ctrl+Enter
и отправьте нам уведомление. Спасибо за участие!