вольность

.term-highlight[href='/en/term/volnosti'], .term-highlight[href^='/en/term/volnosti-'], .term-highlight[href='/en/term/volnost'], .term-highlight[href^='/en/term/volnost-'], .term-highlight[href='/en/term/volnost-1'], .term-highlight[href^='/en/term/volnost-1-'], .term-highlight[href='/en/term/vol-nost'], .term-highlight[href^='/en/term/vol-nost-'], .term-highlight[href='/en/term/vol-nosti'], .term-highlight[href^='/en/term/vol-nosti-'], .term-highlight[href='/en/term/vol-nostiu'], .term-highlight[href^='/en/term/vol-nostiu-'], .term-highlight[href='/en/term/volnostiu'], .term-highlight[href^='/en/term/volnostiu-'], .term-highlight[href='/en/term/volnostei'], .term-highlight[href^='/en/term/volnostei-'], .term-highlight[href='/en/term/volnost-12'], .term-highlight[href^='/en/term/volnost-12-'], .term-highlight[href='/en/term/volnosti-1'], .term-highlight[href^='/en/term/volnosti-1-'], .term-highlight[href='/en/term/volnosti-26'], .term-highlight[href^='/en/term/volnosti-26-'], .term-highlight[href='/en/term/volnostyah'], .term-highlight[href^='/en/term/volnostyah-'], .term-highlight[href='/en/term/vo-l-nostya-h'], .term-highlight[href^='/en/term/vo-l-nostya-h-'], .term-highlight[href='/en/term/volno-s-ti'], .term-highlight[href^='/en/term/volno-s-ti-']
Original
Translation
P. 6

Les Grecs étoient devenus eux-mêmes leurs plus grands ennemis; & ce que chaque République fait depuis ce moment fatal pour conserver sa liberté ou se rendre plus puissante, c’est précisément ce qui la perd.

С. 7

Греки стали сами себе величайшие враги; и что с того времени злоключимаго каждая республика делает для сохранения своей вольности или для привидения себя в большую силу, то самое точно и ведет их к погибели.

P. 142

Que nos riches Citoyens sont insensés de confier à d’autre qu’à eux-mêmes la garde de la République, & de ne pas prévoir qu’ils s’exposent à perdre cette liberté, ces richesses, cette oisiveté, ces plaisirs dont ils sont si jaloux.

С. 170

Сколь безумны наши граждане, когда они мимо себя другим вверяют беречь республику и не предусматривают, что они отваживаются потерять те вольности, богатства, праздность [c. 171] веселия, о которых они столько ревнуют.

P. 322

La puissance exécutrice doit être entre les mains d’un monarque ; parce que cette partie du gouvernement, qui a presque toujours besoin d’une action momentanée, est mieux administrée par un que par plusieurs ; au lieu que ce qui dépend de la puissance législative, est souvent mieux ordonné par plusieurs, que par un seul. <…>. Si le corps législatif étoit un temps considérable sans être assemblé, il n’y auroit plus de liberté.

De l'esprit des lois. T. 1 (1757)
Charles Louis de Montesquieu
С. 321

Власть исполнительная должна быть в руках самодержца; для того, что сия часть правления требующая почти всегда скоропостижнаго действия лучше управляется одною особою, нежели многими; так как напротиву того зависящая от законодательной власти часто с лучшею пользою производится, нежели одним. <…>. Если законодательное сообщество чрез долгое время не будет иметь собраний; то тут не будет вольности.

О разуме законов (1775)
Шарль Луи де Монтескье
P. 380

La liberté philosophique consiste dans l’exercice de sa volonté, ou du moins (s’il faut parler dans tous les systêmes) dans l’opinion où l’on est que l’on exerce sa volonté. La liberté politique [р. 381] consiste dans la sureté, ou du moins dans l’opinion que l’on a de sa sureté.

De l'esprit des lois. T. 1 (1757)
Charles Louis de Montesquieu
С. 375

Философская вольность состоит в исполнении своея воли, или по крайней мере (если надлежит говорить о всех мнениях) в том мнении, когда кто думает, что исполняется по его воле. Политическая вольность состоит в безопасности, или по крайней мере в том мнении, которое имеют о своей безопасности.

О разуме законов (1775)
Шарль Луи де Монтескье
P. 41

L. 275. Ces trois Ordres sont indépendans dans l’un de l’autre ; l’on attribue à chacun deux, un caractère qui les distingue et les désinit : au Roi, la majesté ; au Sénat, l’autorité, à l’Ordre Equestre, la liberté. Ils ne comptent le peuple, qu’avec le bétail de leurs terres, et voient, sans émotion, la [servitude] de dix millons d’hommes, autrefois pleus heureux, lorsqu’ils n’étoient que les Sarmates.

С. 29

П. 263. Сии три стана не зависят один от другаго, и каждому из них присвояется характер его отличающий: Королю величество, Сенату власть, Рыцарскому стану вольность. Народ [или чернь] считают они за ничто, и без уважения смотрят на столько милионов людей, кои прежде гораздо были счастливее, когда были только Сарматами.

P. 81

L. 276. Dans cette noble et malheureuse démocratie, où le droit d’opposition, respecté d’abord comme le cri de la nature, devient la réclamation toujours efficace des Puissans contre la loi qu’ils redoutent ; où l’activité des Dietes est sans cesse anéantie par le vœu d’un seul Nonce qui dit « je m’y oppose » ; dans une constitution, où l’impuissance des Assemblées légales force de recourir à des confédérations militaires ; où l’inconstante jalousie des Chefs de parti transmet à la République tous ses mouvemens ; parmi ces excès de l’ambition, ces délires de la liberté, je demande où sont les loix, où réside le pouvoir, quelle est l’autorité durable, quels en sont les appuis ?

С. 62

П. 264. В сей благородной и несчастной демократии, где право сопротивляться, почитаемое с начала за глас природы, чинится для сильных правом сопротивления законам, коих они опасаются; где действие Сеймов безпрестанно уничтожается словом Посла произносящего, не позволяем; где безсилие законных собраний заставляет прибегать к военным конфедерациям; где непостоянная зависть начальников партий сообщает самой Республике свои движения; между сими избытками высокомерия, вольности, спрашиваю я, гдеж пребывают законы, где находится могущество, где постоянная власть, где ея подпоры?

P. 259

L. 282. Plus de désintéressement dans la Noblesse, plus de liberté dans le Peuple, plus d’autorité sur le trône, lui donneroit une nouvelle vie, le feroit respecter de ses Voisins, le rendroit un des royaumes le plus florissans du monde chrétien. Eclairés comme ils se sont, patriotes comme ils le paroissent, instruits par leurs malheurs, animés par un noble espoir, conduits par un Roi citoyen, les Polonois ne s’occuperoient que des intérêts de l’Etat <...>. [P. 260] Les Rois, la Loi, la Noblesse sont les trois forces qui sont mouvoir la machine du gouvernement.

С. 197

П. 270.  Ежелиб было меньше корыстолюбия в дворянстве, больше вольности в народе, больше власти на престоле, приобрела бы она новую жизнь, заставила бы соседей ее почитать, учинились бы наицветущим Королевством в Христианском мире. Поляки, будучи просвещены, любящие отечество, научась от несчастий, ободряясь надеждою, преводимые Королем гражданином, принялись бы за то что Государству приносит истинную пользу <…>. Короли, закон, дворянство суть три силы приводящие в движение машину правления.

P. 286

L. 268. Tant d’indépendance dans les Sujets, une autorité si bornée dans le Prince, étoit pour ce royaume, une source intarissable de guerres civiles. Plusieurs Rois de Suede aspirerent à une autorité plus absolue, et appuyés de leurs créatures, de leurs amis, tenterent de se rendre maîtres du gouvernement ; mais les peuples se révolterent autant de fois, que leurs Souverains donnerent atteinte à la liberté et aux privileges. La moindre apparence du pouvoir arbitraire faisoit prendre les armes, et réunissoit tous les Particuliers contre le Monarque.

С. 221

П. 256. Толикая независимость в подданных, столь ограниченная власть в Государе, были для Королевства неизчерпаемым источником междуусобных войн. Многие из Королей покушались приобрести власть самодержавную, и с помощию своих приятелей захватить все правление в свои руки: но народ всегда и тотчас бунтовался сколь скоро государи касались до вольности и преимуществ. Наимальнейшее подозрение о самодержавной власти заставляло поднимать оружие и соединяло всех частных против Монарха.

P. 58

Voules-vous ruiner absolument votre patrie et pour quel interêt? pour [р. 59] LA LIBERTE? et quelle liberté n'aviés vous pas ? quelle est faction honnete qui vous etoit défenduë? pour L'EGALITE? y croyés-vous ?

vos chefs en vous flatant, pour vous asservir, vos orateurs fougueux qui vous subjuguent et vous méprisent sont-ils vos égaux ? <…> N'avés vous pas trouvé l'Egalité dans son veritable temple dans les tribunaux? Est-il un grand Seigneur que vous n'ayés pas pu traduire en justice et que vous n'ayés pas fait condamner? 

<…> Voyés l'Angleterre si grande, si généreuse, si amie de la vraie liberté et si ennemie de l'anarchie, un moment incertain se décider par vos crimes.

С. 109

Хотите ль непременно разорить отечество ваше и для какой пользы? ДЛЯ ВОЛЬНОСТИ? Но какой вольности не имели вы прежде? ДЛЯ РАВЕНСТВА? И вы тому верите? Начальники ваши льстящие вам для покорения вас, необузданные ваши витии, угнетающие вас и презирающие, равны ль вам? <…> Не находили ль вы равенство в истинном его храме, в судилищах? Не на всякаго ли Вельможу могли вы искать суда и получить удовольствие? 

<…> Воззрите на Англию, толь [с. 110] великую, толь великодушную, толь приверженную к истинной вольности и толь отвращенную от безначалия, некоторое время недоумевающую при ваших злодеяниях.

P. 20

L. 350. Tite-Live rapporte qu’à la suite d’une guerre qu’ils avoient déclarée aux Romains, et qui seule occupa presque toutes les forces de la République pendant une campagne, quelqu’un ayant demandé en plein Sénat aux députés des vaincus, quel châtiment ils pensoient mériter : celui, dirent-ils, que méritent des hommes qui aspirent à la liberté.

С. 13

П. 339. Тит Ливий повествует, что после объявленной от них Римлянам войны, занимавшей почти все силы республики чрез целую компанию, некто вопросил в полном Сенате депутатов побежденнаго народа, какое они, по мнению их, заслужили наказание? «такое, ответствовали они, какое заслуживают люди ищущие вольности».

P. 65

L. 320. Vous trouverez peut-être que je me suis trop étendu sur un aussi petit Etat que celui de Geneve ; mais ce ne sont pas toujours les plus grands Empires, qui présentent la plus parfaite image du bonheur, ni conséquemment qui méritent le plus les regards d’un Voyageur Philosophe. La sage administration [p. 66] d’une petite République, ses révolutions même, et cette merveilleuse continuation de hasards ; qui l’ont rendue comme le siege de la liberté, m’ont paru des objets dignes de fixer votre attention.

С. 50

П. 309. Может быть найдете вы, что я с лишком разпространился о такой малой землице, какова Женева: но не всегда великия Империи представляют совершенной образ счастия, ни большое заслуживают следовательно взоров странствующаго философа. Мудрое Правление не большой Республики, перемены ея и то удивительное положение случаев, кои учинили ее седалищем вольности, показались мне предметами достойными привлечь ваше внимание.

P. 67

L. 320. La modération et la prudence ont fermé tous les passages aux appas séducteurs du luxe ; la tempérance est la garde de la santé ; la religion, la vertu des Magistrats et leur vigilance constituent encore le plus constant bonheur de ces Républicains ; et une teinture de savoir adaptée aux différentes circonstances de la vie, compose chez eux le caractere d’homme de bien et de Citoyen éclairé. Les Loix conservent la dignité de la Magistrature, la liberté des Particuliers ; et c’est par les plus sages Réglemens, que vingt mille Habitans paroissent ne composer qu’une même famille.

С. 51

П. 309. Умеренность и благоразумие заперли все ходы льстительным приманкам роскоши; воздержность есть страж здравия; вера, добродетель, бдение властелинов составляют наипостояннейшее счастие сих Республиканцов; и довольная ученость, присвояемая к разным обстоятельствам жизни, составляет у них свойство добраго человека и просвщеннаго [с. 52] гражданина. Законы сохраняют достоинство правительства, вольность обывателей, и в следствие мудрых учреждений двадцать тысячь жителей, кажется составляют одну семью.

P. 217

L. 327. <...> et recouvra enfin, ainsi que la plupart des Villes d’Italie, une liberté où elle éprouva tous les maux qui naissent de l’anarchie, et qui se renouvellerent sous les Ducs de Milan.

С. 169

П. 316.  <…> и возвратил себе, наконец, как и большая часть Италиянских городов волность, в которой претерпел все несчастии рождающиеся от Анархии, и возобновившиеся при Миланских Герцогах.

P. 112

L. 290. Ses portes nesont ouvertes que quelques heures par jour, tant cette République est attentive à la conservation de sa liberté. Aucun Citoyen n’y porte l’épée ; aucun Noble ne peut découcher sans en donner avis au Sénat. Les etrangers qui, la nuit, se trouvent dans la Ville, sont enfermés sous la clef.

С. 64

П. 279. Ворота отворяются только на несколько часов во дни: так сия республика осторожна в сохранении своей вольности. Ни один гражданин не носит шпаги: ни один дворянин не может ночевать за городом, не дав знать Сенату. Чужестранцы, находящиеся ночью в городе, запираются.

P. 142

L. 290. Les Nobles jouissent de plusieurs privileges, tel que l’exemption de toute redevance pour leurs terres ; mais comme cette franchise engageoit un grand nombre de roturiers à se faire annoblir au préjudice de la Couronne, on y a mis quelques restrictions.

С. 81

П. 279. Дворяне пользуются многими привиллегиями, как например освобождением от платежа за свои земли: но как сия вольность обязывала великое число простолюдинов снискивать дворянство в предосуждение короны, то положены тому пределы.

P. 285

L. 309. Depuis que Nuremberg a acheté sa liberté de ses Burgraves, elle se gouverne en République. Son administration aristocratique, et mieux réglée que celle de toutes les Villes Impériales, l’a fait nommer la Venise d’Allemagne. Elle est entre les mains du Conseil de la Régence qui a l’autorité souveraine, et dans celles du Grand Conseil.

С. 180

П. 298.С того времени, как Ниремберг купил вольность от своих Бургграфов, управляется он наподобие республики. Аристократическое правление, гораздо лучше устроенное, [с. 181] нежели во всех Имперских городах, дало ему имя Немецкой Венеции. Оно находится в руках совета правительства, имеющаго верховную власть, и большаго совета.

P. 400

L. 314. Elle portoit en substance, qu’on seroit obligé de se secourir mutuellement dans les cas où l’on attaqueroit leurs droits, luer liberté, leurs privileges ; qu’aucun des Membres de l’Union ne contracteroit de nouvelles alliances, que de l’aveu de tous les autres ; défense à tous Particuliers d’avoir aucune liaison politique avec l’Etranger, sous peine de confiscation de corps et de biens ; défense de reconnoître d’autres Juges, que des Concitoyens

С. 253

П. 303. Гласил он, что обязаны взаимную давать себе помощь в таких случаях, когда притеснит кто их права, вольность, привиллегии; что никто из членов союза не заключит новых союзов без согласия всех прочих; запрещается всем частным людям иметь политическое сношение с чужестранцами под наказанием конфискации тела и имения; запрещается признавать за судей кого бы то ни было кроме граждан.

P. 406

L. 314. Par ce tableau de la naissance et de l’accroissement du Gouvernement Helvetique, vous voyez ce que peut l’esprit d’indépendance sur des Hommes accoutumés aux fatigues, à la frugalité, dans un pays ingrat, que l’industrie a sécondé, que la liberté leur rend cher.

С. 257

П. 303. Из сего начертания о начале и приращении Гельветическаго правления видите вы, сколь сильно действуют разум независимости над людьми, приобыклыми к трудам, к воздержанию, в земле безплодной, которую прилежание учинило плодоносною, а вольность чинит любезною.

P. 440

L. 315. Les Treize-Cantons, considérés sous un seul point de vue, forment un seul et même Corps d’Etat, réuni pour le maintien de la liberté commune ; mais chucun a son Régime et son Gouvernement particulier, avec certaines disositions qui les regardent tous en général.

С. 280

П. 304. Тринадцать Кантонов, взятые вместе составляют единой корпус Государства, соединеннаго для удержания общей вольности: но каждой имеет свое особое правление с некоторыми разпоряжениями, касающимися до всех и их вообще.

P. 130

L. 339. Telle étoit la constitution fondamentale de cet Etat, qui n’étoit ni purement Monarchique, ni entierement Républicain. Le Roi, le Sénat et le Peuple vivoient, pour ainsi dire, dans une dépendance réciproque, d’où résultoit un équilibre d’autorité, qui, en modérant celle du Prince, assuroit le pouvoir du Sénat et la liberté du Peuple.

С. 81

П. 328.Таково было коренное основание сего Государства, которое впрочем не можно назвать ни совершенно монархическим, ни совсем республиканским. Король, Сенат и народ жили, так сказать, во взаимной зависимости; а из сего изтекало равновесие власти, которая, умеривая власть Государя, убезпечала могущество Сената и вольность народа.

Have you found a typo?
Select it, press CTRL+Enter
and send us a message. Thank you for your help!