закон

.term-highlight[href='/en/term/zakonam'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonam-'], .term-highlight[href='/en/term/zakony'], .term-highlight[href^='/en/term/zakony-'], .term-highlight[href='/en/term/zakon'], .term-highlight[href^='/en/term/zakon-'], .term-highlight[href='/en/term/zakon-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakon-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonov'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonov-'], .term-highlight[href='/en/term/zakona'], .term-highlight[href^='/en/term/zakona-'], .term-highlight[href='/en/term/zakony-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakony-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonom'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonom-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonu'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonu-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonami'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonami-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonam-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonam-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonami-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonami-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonom-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonom-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zakone'], .term-highlight[href^='/en/term/zakone-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonah'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonah-'], .term-highlight[href='/en/term/zvkonov'], .term-highlight[href^='/en/term/zvkonov-'], .term-highlight[href='/en/term/zakony-2'], .term-highlight[href^='/en/term/zakony-2-'], .term-highlight[href='/en/term/zakon-2'], .term-highlight[href^='/en/term/zakon-2-'], .term-highlight[href='/en/term/zakonu-1'], .term-highlight[href^='/en/term/zakonu-1-'], .term-highlight[href='/en/term/ukazy-i-zakony-1'], .term-highlight[href^='/en/term/ukazy-i-zakony-1-'], .term-highlight[href='/en/term/zako-n'], .term-highlight[href^='/en/term/zako-n-'], .term-highlight[href='/en/term/zakono-v'], .term-highlight[href^='/en/term/zakono-v-']
Original
Translation
S. 46

Denn ein Gesetz ohne Strafen und Belohnungen kann nicht Statt finden, weil es ohne sie vergeblich wäre; obgleich diese Strafen und Belohnungen weder die Natur des Gesetzes, noch der moralischen Verbindlichkeit [S. 47] ausmachen, sondern bloß nothwendige Folgen des Gesetzes sind.

Moralische Vorlesungen. T. 1 (1770)
Christian Fürchtegott Gellert
С. 34

Ибо закон без наказания и наград не может быть, потому что без них был бы тщетен; хотя сии наказания и награды ни естества закона, ни нравственной обязанности не составляют, но только суть необходимыя следствия закона.

Нравоучение. Т. 1 (1775)
Христиан Фюрхтеготт Геллерт
S. 82

So hat der Obere kein Gesetz, als die Stillung seiner unmäßigen Begierden? [S. 82] Und ich soll ihm gehorchen? So hat der Niedere kein Gesetz, als die Gewalt, wo er kann, von sich abzuwenden, und das Leben des Obern seinem Eigennutze aufzuopfern? Und ich soll regieren? So ist keine Treue, kein Band der Liebe, das die Menschen verknüpft; und nur der Eigennutz ist ihr höchstes Gesetz? Und in diese Gesellschaft der Betrüger, der Undankbaren, der Meyneidigen, der Räuber, der Mörder, der Blutschänder, der Gottesleugner, wollet ihr uns versetzen, ihr Freygeister? O Feinde der Menschen und Gottes!

Moralische Vorlesungen. T. 1 (1770)
Christian Fürchtegott Gellert
С. 52

[…] так Вышний не имеет закона? Как удовольствие своих не умеренных желаний и я должен ему повиноваться? Так подчиненной не имеет закона, как только насилие от себя, когда он может, отвратить, и жизнь такого начальника своему корыстолюбию на жертву приносить? И мне управлять? следовательно нет верности, нет союза любви, которой людей соединяет; а только корыстолюбие, есть их высочайшей закон? И в такое общество обманщиков, не благодарных, клятвопреступников, похитителей, убийц, растлителей, богоотступников хотите вы нас преселить вы Натуралисты? О враги человеков и Бога!

Нравоучение. Т. 1 (1775)
Христиан Фюрхтеготт Геллерт
S. 150

Die Hauptstädte (Ciudades Cabezas de Partido) haben das Vorrecht, daß sie in Ansehung ihrer eigenen Regierung und Polizey, Veränderungen machen können. Die Dörfer, welche ihnen unterworfen sind, müssen sich nach den Gesetzen derselben regieren lassen. Viele Flecken, (Villas) welche ehedessen unter der Gerichtbarkeit der Städte (Ciudades) gestanden haben, haben an die Könige Geld gezahlet und sind dafür von der Gerichtbarkeit der Städte losgesprochen, und in Ansehung derselben unabhängig gemacht worden.

С. 74

Главные города (Цидадес <sic!> Кабецас де картидо) имеют то право, что они в разсуждении своего правления и полиции некоторыя перемены могут делать. Деревни, кои им подвластны, должны повиноваться их законам. Многия местечки, которыя сперва подсудны были городам, платили Королю деньги, за что и сделаны неподвластными городам, и от них независящими.

Испания (1775)
Антон Фридрих Бюшинг
S. 150

Den Titel eines Virrey oder Unterköniges hat jetzt nur der Statthalter von Navarra; der Ober-Befehlshaber in einer Landschaft wird Capitan general genennet, und der Ober- Befehlshaber in einer Stadt heißt Governador. Sie achten auf Polizey-Krieges- und Justitz-Sachen. Ein Unterkönig und General-Capitain haben einerley Gewalt und Gerichtbarkeit, sie üben fast alle königl. Gerechtsame aus, und selbst die Governadores der Städte stehen unter ihnen. Außer den gesammleten königl. Verordnungen und den auf dem Reichstage zu Toro abgefasseten Gesetzen, als den vornehmsten Gesetzen, gelten in Spanien noch die alten Gesetzbücher Fora und [S. 151] Fuero Juzgo, Leyes de la Partida und das römische Recht.

С. 74

Титул Виррея, наместника, имеет ныне один только Наваррский градоначальник; каждый главнейший в провинции называется Капитан-Генерал, а городской начальник Говернадор. Они разсматривают полицейския, воинския и судебныя дела. Веррей или наместник и Генерал-Капитан имеют равную власть, и исполняют почти все Королевские указы, да [с. 75] и сами Говернадоры от них зависят. Рентмейстеры почитаются первейшими Королевскими служителями в провинциях, и зависят от одного только Секретаря. Сверх собранных Королевских узаконений, и сочиненных в Торе законов, имеют свое право в Испании еще древния уложенныя книги Фора и Фуеро Юцго, Лейес де ла Партида, и древние Римские законы.

Испания (1775)
Антон Фридрих Бюшинг
S. 382

Hier entstehen Gesetze, Ordnung und gute Sitten; und die Staaten blühen und befestigen sich durch Fleiß und Tapferkeit. Dort erliegen Gesetze und Ordnung unter dem Uebergewichte der Laster; die Herrschsucht entspinnet Zerrüttungen und blutige Kriege; der Ueberfluß zeugt Schwelgerey, Weichlichkeit und Müßiggang; und die Wohlfahrt der Nation stürzt ein. Dort steigen Künste und Wissenschaften, und die Einsichten und Sitten des Volks verschönern sich. Hier lebt eine Nation, fern von den schönen Künsten und Wissenschaften; ihre Sitten sind rauh und wild, und ihre Weisheit ist Tapferkeit und Geiz nach Siegen. 

Moralische Vorlesungen. T. 2 (1770)
Christian Fürchtegott Gellert
С. 10

Здесь происходят законы, порядок и добрые нравы; и государство процветает и укрепляется чрез прилежание и храбрость. Там уничтожаются законы [с. 11] и порядок под перевесом пороков; властолюбие производит смятения и кровавыя брани; излишество раждает роскошь, нежность и праздность; и благосостояние народов опровергается. Там восходят художества и науки, и проницания и нравы народа украшаются. Здесь живет народ отдаленной от свободных наук и знаний; их нравы суть грубы и дики, и их премудрость есть храбрость и жадность к победе.

Нравоучение. Т. 2 (1777)
Христиан Фюрхтеготт Геллерт
S. 382

Alle diese so verschiednen Schauspiele erhalten unsern Geist in derjenigen Geschäfftigkeit, die gleichsam sein Element ist. Er schließt, vergleicht, urtheilet, bewundert, haßt und liebt, gönnt das Glück den Guten, mißgönnt es den Bösen, erfreut sich, leidet mit der Unschuld, hilft das Laster bestrafen, erstaunt und zittert, ist überall in Erwartung, wird [S. 383] oft in derselben hintergangen, sieht die Sitten so vieler Nationen und ihre Gebräuche, ihr Genie und ihre Fehler, ihre Gesetze und Gottesdienste, ihre Helden und Belohnungen, ihre Weisen und ihre Anstalten, alles dieses sieht er; und überall, (welche hohe Aussicht!) erblickt er die Spuren einer weisen und allmächtigen Vorsehung, welche die Schicksale der Sterblichen im Verborgnen regieret, und sie durch diese Regierung aufmerksam auf ihren Willen machen will.

Moralische Vorlesungen. T. 2 (1770)
Christian Fürchtegott Gellert
С. 11

Все сии столь различныя зрелища содержат наш дух в таком упражнении, которое будто как его стихия. Он заключает, сравнивает, разсуждает, удивляется, ненавидит и любит, желает счастия добрым, не желает его злым, радуется, страждет с невинностию, помогает наказывать порок, изумляется и трепещет, везде есть в ожидании, часто в оном обманывается, видит нравы столь многих народов и их обряды, их природную остроту и их пороки, их законы и богослужения, их героев и их награды, их мудрых, и их приуготовления, все сие видит он; и везде, (какая высокая дально видность!) усматривает он следы Премудраго и Всемогущаго провидения, которое судьбою смертных в сокровенности правит, и чрез сие правление хочет сделать, чтоб они со тщанием разсуждали о его воле.

Нравоучение. Т. 2 (1777)
Христиан Фюрхтеготт Геллерт
S. 418

Zeigen sich Fälle, wo er für sein Vaterland, wo er aus Religion sein Leben für die Tugend und für die Wohlfahrt seiner Brüder aufopfern soll: so wird er, obgleich nicht unempfindlich gegen diesen Verlust, dennoch den Trieb der Natur besiegen, und ehe er wider sein Gewissen, wider ein höheres Gesetz der Ehrfurcht gegen Gott und der Wohlfahrt Andrer handeln sollte, wird er lieber sein Leben verlieren […].

Moralische Vorlesungen. T. 2 (1770)
Christian Fürchtegott Gellert
С. 43

Ежели представите случаи, где он за свое отчество, где из веры за добродетель и за благосостояние своих братьев своею жизнию жертвовать должен: то он хотя не нечувствителен в разсуждении своей потери; однако будет преодолевать склонность природы, и прежде нежели он поступит против своей совести, против вышшаго закона подобострастия к Богу и благосостояния других, лучше потеряет свою жизнь […].

Нравоучение. Т. 2 (1777)
Христиан Фюрхтеготт Геллерт
S. 33

Der berühmte Weltweite Cum-fu-zu oder Confuzius hat dieselbe erneuert, und verbessert; und im Jahr 1400 ist sie von einer Anzahl Gelehrten unter gewissen Veränderungen solchergestalt wieder hergestellet worden, daß sie in den Verdacht der Atheisterey gerathen. Nichts destoweniger bekennen sich der Kaiser nebst den Hofleuten, Staatspersonen und Gelehrten zu dieser Religion, welche Jukiao genennet wird, und von der die Religion Schiuto oder Siuto in Japan and Corea, wenig unterschieden ist.

С. 44

Славный философ Кум-фу-цу или Конфуций возобновил и исправил оной; а в 1400 годе от некоего числа ученых людей под известными переменами возстановлен он таким образом, что пришел в подозрение безбожничества. Не меньше того сам император с придворными людьми, статские особы и ученые исповедуют сей закон, который именуется Юкяо, и от коего мало различествует закон Шюто или Сюто в Японии и Корее.

Асия и Аравия (1778)
Антон Фридрих Бюшинг
S. 56

Aus der Benennung der unterschiedenen hier wohnenden Nationen, erhellet auch der Unterschied ihrer Religion. Von Gelehrsamkeit weis man hier zu Lande wenig, und dieses Wenige ist auch nur bey den Griechen zu finden, deren beste Schule in einem [S. 57] Kloster auf der Insel Patmos ist, in welcher die alte griechische Sprache, die Physik, Metaphysik, und Theologie, gelehret werden, und dahin junge Leute aus unterschiedenen Ländern kommen.

С. 77

Из названия разных жительствующих здесь народов, видно такожде и различие их закона. О науках в Асии малое имеют понятие, да и то между Греками, которые самое лучшее училище имеют в монастыре на острове Патмос, в коем преподается древний Греческий язык, физика, метафизика, и богословия. В сие училище приезжают молодые люди из разных земель.

Асия и Аравия (1778)
Антон Фридрих Бюшинг
P. 50

[…] & n'ayant plus à combattre des ennemis assez redoutables pour lui faire craindre de perdre l’Empire qu'il avoit conquis avec tant de peines, il mit tous ses soins à bien gouverner cet Empire. Il fit de nouvelles loix beaucoup plus etendues que les premieres, & en beaucoup plus grand nombre qu'auparavant, & nomma des Magistrats de différens ordres pour les faire observer. Il acheva de policer ses Sujets, leur donna des regles de mœurs & de bienséance, etablit des punitions & des récompenses, inventa la plupart des Arts utiles & agréables, perfectionna ceux qui etoient déja inventés.

С. 61

[…] не имея неприятелей извне страшных, не опасаяся потерять Империю, побежденную им с толикими трудностями, все свои попечения обратил, дабы благо управлять народом. Издал новые законы, полнее прежних; учредил судей разных степеней наблюдать, дабы имели оные деятельность свою; довершил просвещение подданных; предписал им правила нравственныя и благопристойность; установил казни и награды; вымыслил большую часть художеств полезных и приятных; усовершенствовал известныя уже до того.

P. 123

D'ailleurs, si dans le peu qu'il dit, je trouve de quoi m'instruire de la Religion, des Mœurs, des Loix, des Coutumes, des Cérémonies, des regles de Gouvernement & de Police de la Nation encore dans son berceau [...]

С. 133

Естьли в немногих словах сочинителя Китайской Истории обретаю я осведомление о богослужении, нравах, законах, обычаях, обрядах, правилах правительства и общенароднаго благочиния, еще младенчествующих […]

P. 410-411

Les premiers qui furent esclaves furent des coupables qui perdirent leur liberté par les travaux & la prison auxquels ils furent condamnés en punition de leurs crimes. Or, comme ils ne perdoient leur liberté qu'entre les mains de la Loi, ils n'etoient esclaves qu'en ce sens que [p. 411] leur travail etoit acquis ou au public ou aux hommes publics. […] Dès qu'on suppose un Empereur enfermé dans un immense palais par sa grandeur, privé, par l'etiquette, de tout commerce de société & d'amitié, ne voyant les Grands & ses Ministres qu'avec l'appareil du cérémonial & presque toujours du haut de son trône, il est inévitable que son ame se tourne vers ceux qui l'approchent de plus près, le voient avec plus de liberté, sont continuellement en sa présence, & qu'il donne d'autant plus aisément dans leurs pieges, qu'il s'appuie plus tendrement sur leur fidélité.

С. 110-111

Первыми рабами учинилися преступники, наказанные лишением вольности, осужденные работать, или не выходить из тюрем. Но лишалися вольности, или точнее сказать, здавали вольность свою в руки законов; а чрез то превращаемы были в трудников для общества. […] [C. 111] Да представим себе Государя Китайскаго, заключеннаго в неизмеримом Дворце; лишеннаго, по чиноположениям, всякаго сообщества и дружества; видящаго пред собою токмо вельможей и деловцев, подступающих к нему нарядным делом, и почти всегда сидящему на престоле: не возможно, чтоб душа его не открывалася пред теми, кои к нему завсегда близки, и чтоб не попадал иногда в сети их, с милосердием полагаяся на их верность.

P. 446

Malgré la grande révolution qui a changé notre droit public un peu plus de deux siecles avant notre Ere Chrétienne, l'ascendant de sagesse, d'equité & de bienfaisance de nos anciennes loix a valu aux nouvelles la conservation d'une partie considérable de ce qu'elles avoient etabli pour exciter l'emulation des services, la rivalité de mérite, & l'ardeur pour la gloire des talens & des vertus. Il faut n'avoir aucune idée de notre gouvernement actuel pour ne pas y voir qu'aucun office, aucune charge, aucun emploi, aucune dignité, aucun rang, les Princes du sang exceptés, n'y est héréditaire, & qu'on n'obtient rien en ce genre que par la supériorité du mérite ou des services […]

С. 146-147

Не взирая на ужасное то государственное потрясение, нарушившее народное у нас право за двести лет с несколькими годами до воплощения Христова. Премудрость, правота и благотворительность древних наших законов, единожды уже взяв верх над сердцами Китайцев, удержали и в законах новейших силу свою, относительно в соревновании отличающихся заслугами и достоинствами, снисканиями славы, дарованиями и доблестьми. Тот не имеeт ни малейшаго понятия о настоящем правительстве Китая, кто не ведает, что у нас всякое общественное служение, всякий чин и достоинство, кроме Князей крови, не суть [C. 147] наследственны, а заступаются токмо по заслугам и способностям.

P. 488

En consequence, la liberté de penser etoit poussée au-delà de toutes les bornes, & les mœurs générales, dénuées de tout principe, se gangrénoient de jour en jour. L'autorité publique alors, n'ayant plus ni l'appui de la probité, du zele & du patriotisme des gens en place, ni la ressource des sentimens de respect & d'amour pour le Souverain, etoit réduite à employer la coaction, la dureté & la violence; les Loix se taisoient, un despotisme affreux environnoit le trône & dirigeoit tous les mouvemens du sceptre.

С. 188

Следовательно вольнодумство простерто вон из пределов; общественные нравы, удалясь от всяких правил, уязвились так называемым антоновым огнем, день от дня умножающимся. Всенародная власть, не возъимев более столпами своими правоты, ревности и любви к отечеству в деловых особах, ниже помощи от чувствования, усердия и почтения к Государю, заставилась оказывать разделение свое, суровость и насильство; умолкли законы. Гнусное самовластительство окружило престол, и учинилось распоряжателем всех движений Скиптра.

P. 410-411

Les premiers qui furent esclaves furent des coupables qui perdirent leur liberté par les travaux & la prison auxquels ils furent condamnés en punition de leurs crimes. Or, comme ils ne perdoient leur liberté qu'entre les mains de la Loi, ils n'etoient esclaves qu'en ce sens que [p. 411] leur travail etoit acquis ou au public ou aux hommes publics. […] Dès qu'on suppose un Empereur enfermé dans un immense palais par sa grandeur, privé, par l'etiquette, de tout commerce de société & d'amitié, ne voyant les Grands & ses Ministres qu'avec l'appareil du cérémonial & presque toujours du haut de son trône, il est inévitable que son ame se tourne vers ceux qui l'approchent de plus près, le voient avec plus de liberté, sont continuellement en sa présence, & qu'il donne d'autant plus aisément dans leurs pieges, qu'il s'appuie plus tendrement sur leur fidélité.

С. 110-111

Первыми рабами учинилися преступники, наказанные лишением вольности, осужденные работать, или не выходить из тюрем. Но лишалися вольности, или точнее сказать, здавали вольность свою в руки законов; а чрез то превращаемы были в трудников для общества. […] [C. 111] Да представим себе Государя Китайскаго, заключеннаго в неизмеримом Дворце; лишеннаго, по чиноположениям, всякаго сообщества и дружества; видящаго пред собою токмо вельможей и деловцев, подступающих к нему нарядным делом, и почти всегда сидящему на престоле: не возможно, чтоб душа его не открывалася пред теми, кои к нему завсегда близки, и чтоб не попадал иногда в сети их, с милосердием полагаяся на их верность.

P. 446

Malgré la grande révolution qui a changé notre droit public un peu plus de deux siecles avant notre Ere Chrétienne, l'ascendant de sagesse, d'equité & de bienfaisance de nos anciennes loix a valu aux nouvelles la conservation d'une partie considérable de ce qu'elles avoient etabli pour exciter l'emulation des services, la rivalité de mérite, & l'ardeur pour la gloire des talens & des vertus. Il faut n'avoir aucune idée de notre gouvernement actuel pour ne pas y voir qu'aucun office, aucune charge, aucun emploi, aucune dignité, aucun rang, les Princes du sang exceptés, n'y est héréditaire, & qu'on n'obtient rien en ce genre que par la supériorité du mérite ou des services […]

С. 146-147

Не взирая на ужасное то государственное потрясение, нарушившее народное у нас право за двести лет с несколькими годами до воплощения Христова. Премудрость, правота и благотворительность древних наших законов, единожды уже взяв верх над сердцами Китайцев, удержали и в законах новейших силу свою, относительно в соревновании отличающихся заслугами и достоинствами, снисканиями славы, дарованиями и доблестьми. Тот не имеeт ни малейшаго понятия о настоящем правительстве Китая, кто не ведает, что у нас всякое общественное служение, всякий чин и достоинство, кроме Князей крови, не суть [C. 147] наследственны, а заступаются токмо по заслугам и способностям.

P. 488

En consequence, la liberté de penser etoit poussée au-delà de toutes les bornes, & les mœurs générales, dénuées de tout principe, se gangrénoient de jour en jour. L'autorité publique alors, n'ayant plus ni l'appui de la probité, du zele & du patriotisme des gens en place, ni la ressource des sentimens de respect & d'amour pour le Souverain, etoit réduite à employer la coaction, la dureté & la violence; les Loix se taisoient, un despotisme affreux environnoit le trône & dirigeoit tous les mouvemens du sceptre.

С. 188

Следовательно вольнодумство простерто вон из пределов; общественные нравы, удалясь от всяких правил, уязвились так называемым антоновым огнем, день от дня умножающимся. Всенародная власть, не возъимев более столпами своими правоты, ревности и любви к отечеству в деловых особах, ниже помощи от чувствования, усердия и почтения к Государю, заставилась оказывать разделение свое, суровость и насильство; умолкли законы. Гнусное самовластительство окружило престол, и учинилось распоряжателем всех движений Скиптра.

л. 28 об.

Шляхецкого чину внемецко[м] госуда[р]стве двоякая есть ко[н]диция; ча[с]ть едина непосре[д]ственно Императорови и области повинуется а часть другая инный законы за г[о]с[поди]нов узнает которыи допе[р]вого чи[с]ла належат нарицаются волная г[о]с[у]д[а]рства шляхта инера[з]лучно непосре[д]стве[н]ное и свободное шляхетство.

p. 78

Equestris Ordinis in Germania duplex est conditio; pars enim immediate Imperatori & Imperio subest, pars alios Status Dominos agnoscit. Qui ad priorem classem pertinent, vocare sese sueverunt Liberos Imperii Nobiles, & coniunctim Immediatam & Liberam Imperii Nobilitatem.

л. 51 об.

И когда он [Александр] то ско[н]ча[л] говори[ть] взя[л] о[н] а[р]хиерея за руку поше[л] с ни[м] в Иерусалим и же[р]твова[л] по заповеди Б[о]ж[и]ей и пото[м] когда ему а[р]хиерей пророче[с]тво (л. 52) пророка Даниила указа[л] что гречинин ц[а]рство Пе[р]сицкое розори[т] и что о[н] мы[с]ли[т] что он той есть и ц[а]рь велми о то[м] во[з]радова[л]ся и да[л] ему волю по и[х] закону жити и владе[ть] и покину[л] и[х] в миру.

S. 102

Als er dieses gesaget / nahm er den Hohenpriester bey der Hand / gieng mit ihm nach Jerusalem / und brachte Opffer / wie es Gott ordnete. Und nachdem ihm der Hohepriester die Weissagung Daniels gezeiget / daß ein Grieche das Persische Reich auffheben solte / und daß er / nach des Hohenpriesters Meynung / der Mann seye / (S. 103) erfreuete sich der König höchlich; er gab ihnen Freyheit nach ihren eigenen Gesetzen zu leben und zu regieren / und ließ sie im Friede.

л. 52

И тогда по[м]ре Алекса[н]др и ево генералы землю ме[ж] собою ро[з]делили, и тогда приказа[л] Птоломей Филаде[л]фу[с] которой бы[л] ц[а]рь египе[т]ски зако[н] еврейской и слу[ж]бу на грече[с]кой язык переве[с]ти и ослободи[л] июдей и[з] неволи...

S. 103

Da nun inzwischen Alexanders Reich sich mit seiner Person endigte / und seine Generalen dasselbe unter sich theileten / ließ Ptolomaeus Philadelphus der nunmehro König von Egypten war / die Jüdischen Gesetze und Gebräuche in die Griechische Sprache übersetzen / und befreyete die Juden aus der Gefangenschafft...

Have you found a typo?
Select it, press CTRL+Enter
and send us a message. Thank you for your help!